На протестной акции 27 июля пострадала преподаватель из МФТИ

С середины июля в Москве проходят протестные акции за допуск независимых кандидатов на выборы в Московскую городскую думу. 27 июля состоялся один из самых масштабных несанкционированных митингов за последние годы. Полиция и Росгвардия жестко задерживали участников акции, применяли спецсредства. По оценке проекта «ОВД-инфо» было задержано 1378 человек, пострадали от действий силовиков минимум 25. По информации редакции, студентов Физтеха среди них нет.

Одной из пострадавших стала Виктория Скобеева – кандидат биологических наук, научный сотрудник МГУ и лектор по общей биологии на Физтехе. Виктория политически активный гражданин и активист, регулярно принимает участие в митингах, состоит в Профсоюзе “Университетская солидарность”.

“Поток” пообщался с преподавателем о случившемся. Мнение редакции может не совпадать с позицией, озвученной Викторией Скобеевой.

— Какая у вас была мотивация принять участие в акции? Что вы думаете о ситуации с выборами в целом?
— Личная мотивация – пепел Клааса и история вопроса. Я – районный активист Тропарево-Никулино, пытавшийся отбить от застройки зеленую поляну перед Польской модой в историческом центре нашего района. Мы, люди, которые познакомились на Поляне ночью 4 января 2015 года, когда строители начали выгружать свои первые вагончики, на своей шкуре ощутили все методы работы собянинской команды. Вранье, полицейское насилие, круговые отписки и переделки генплана Москвы задним числом. Даже шутка у нас появилась «ваше обращение передано в департамент ненадлежащего рассмотрения для ненадлежащего рассмотрения».

Потом похожая история произошла в Никулино, там вместо двух детских садов возводят три 25-этажных дома, проигнорировав нехватку мест в школах и детских садах и тучи митингов и обращений граждан. Тем не менее, на этой волне наш район познакомился и мы выиграли муниципальные выборы 2017 года. За два года стало понятно, что полномочия у муниципальных депутатов оставлены минимальные, зато кампания против независимых депутатов ведется с применением все тех же методов – вранье, провокации, отписки и судебные иски. С той только разницей, что избиратели теперь уверены, что муниципальные депутаты ничего не делают для решения их проблем. А они и могут очень немного. Наступили выборы в Мосгордуму, наш 38 округ включает в себя территории новой Москвы и электоральные перспективы независимых кандидатов так себе. Наш район активно включился в кампанию Елены Русаковой по 37 округу, многие из подписей за ее выдвижение были объявлены недействительными и ее не зарегистрировали. Но мы-то знаем, что они действительные.

Личное отношение к происходящему в целом – тяжелый случай самодовольной тупости, проявленной московской мэрией. О том, что нас не считают за людей, мы знаем, нас доходчиво информировали. Они абсолютно уверены, что можно врать людям в глаза, и за это совсем ничего не будет. Можно не только задним числом менять кадастровые записи и плевать на законы РФ, можно даже объявлять людей несуществующими. Вот сопредседатель нашего профсоюза Андроник Арутюнов тоже не существует, его подпись за выдвижение Русаковой признана недействительной. Всмотритесь в свои зачетки, там подпись несуществующего лица.

— Расскажите при каких именно обстоятельствах вы получили травму, попал ли этот момент на камеры?  
— Мы с коллегами оказались в первом ряду соприкосновения с омоном в Брюсовом переулке где-то в 15 часов. Михаила Никитина и другого коллегу задержали. Они закрыли собой гражданку лет 60, которую полицейские пытались свинтить. Вот не скажу, за что, я плелась у них в хвосте и не видела. Гражданку отбили, но сразу вытащили моих коллег. Я планировала, что хоть кого-то из соавторов оставят для постерной сессии, и не согласилась отпустить товарища, за что и получила дубиной по голове. Момент этот на камеры, я думаю, не попал.

UPD: Михаил Никитин так же является преподавателем МФТИ. Ведёт в осеннем семестре курс “Происхождение жизни” на ФОПФ.

— Вас не задержали?
— Нет. Вместе с коллегой в автозак потащили, но какой-то старший чин велел меня отпустить. Я так поняла, девиц особо не вязали на этой фазе, автозак тоже не резиновый, а они место занимают. Коллег отпустили ночью.

— Обращались ли вы за медицинской помощью, планируете ли судиться с органами? В законе о полиции написано, что запрещено бить в область шеи и головы. Как вы сейчас себя чувствуете?

— Я обращалась к знакомому врачу, сотрясения он не нашел. По вопросу «судиться с органами» я спрашивала товарищей, помогавших мне в районной борьбе. Сейчас очень много дел в судах, адвокатов не хватает, а здесь нужна соответствующая квалификация. Поэтому пока не планирую. Чувствую себя ходячей рекламой, вот только вопрос – чего. Голова болела в первый день после удара, сейчас просело зрение, но еще не поняла, насколько.

— В публикации на facebook написано, что вы выступали на следующий день с докладом. Что это был за доклад?
— Я успела на постерную сессию конференции MCCMB, там делал постерное сообщение студент ФБМФ (он представлял работу команды) и моя студентка с биофака МГУ. За студентку с биофака я не волновалась, а вот за студента – да, там на постере всякие куски биологии, которую он старается избегать. Я действительно взяла хладоэлемент и водила к постеру разных коллег, прижимая хладоэлемент к виску. Для биофака эта картина ничем не примечательна, у нас еще и не то бывает.